Неустанно вещая о военно-патриотическом воспитании, государство отчего-то демонстративно не заметило 95-летия начала Первой мировой войны. 1 августа 1914 г. Германия объявила России войну, втянув ее в бойню. Война эта, изобилующая потрясающими примерами героизма, вычищена из нашей исторической памяти.
А ведь Первая мировая война стала прологом ХХ в.. Именно она – трагическое переломное колено нашей истории, не будь которого, все было бы совершенно иначе: не случилось бы ни Февральской революции 1917 г., положившей начало разложению государства и армии, ни большевиков с развязанной ими гражданской войной, тотальным истреблением, попытками индустриализации и коллективизации. Как и Второй мировой с ее гекатомбой.
Но в отечественных школьных учебниках этому грандиозному событию отведено буквально несколько строк. Специалистов по Первой мировой в исторических вузах нет, да их и не готовят. Стоящей литературы об этой войне на книжных полках вы практически не увидите. И в музеях о ней ничего не узнаете – там пустота.
У нас обожают временами вспоминать битвы старины: Куликовскую, Полтавскую, Бородинскую... Но при этом в стране нет ни одного памятника павшим за Отечество в Первой мировой! Если не считать таковыми несколько крестов, воздвигнутых частными лицами на свои средства, в частности, возле храма Всех Святых во Всехсвятском, что на Соколе. Возле этого храма в годы Первой мировой было огромное кладбище, где хоронили воинов, умерших от ран в московских госпиталях. Но эти могилы советская власть безжалостно уничтожила, выкинув кости павших на помойку. А вместо надгробий на могилах воздвигли дома для советской партноменклатуры.
В Советском Союзе память о Первой мировой выкорчевывали методично и безжалостно. Но ведь то была война народная! Как иначе еще именовать войну, когда в армию призвали почти 16 млн. человек – всех сословий, едва ли не всех национальностей Российской империи. И ведь эти «насильно призванные» сражались «За веру, Царя и Отечество» без комиссаров и политруков, без чекистов-особистов, без штрафбатов и стреляющих в спину заградотрядов.
Как воевали, пусть скажут сухие цифры: Георгиевского креста – почетнейшей солдатской награды – удостоились около 1,5 млн. солдат, 33 тысячи из которых стали полными георгиевскими кавалерами; медалей «За храбрость» к ноябрю 1916 г. на фронте выдано тоже свыше 1,5 млн. Напомню, что в Русской Императорской Армии кресты и медали за просто так не давали – только за конкретные боевые заслуги и подвиги.
Почему большевики не строили военно-патриотическое воспитание на примерах доблести солдат Первой мировой, понятно. У руля советского государства тогда стояли обычные дезертиры, уклонисты и саботажники, а то и вовсе, выражаясь современным языком, агенты влияния, разложившие армию. В том числе и на деньги воюющего противника. Товарищам из пломбированного вагона «неудобно» было вспоминать, что именно они работали на поражение своего Отечества, добившись-таки «превращения войны империалистической в гражданскую».
Да и на чьем примере большевикам было воспитывать подрастающее поколение, если выдающиеся герои Великой войны сражались затем против красных! Как, например, можно было писать о героизме защитников крепости Осовец, полгода державших оборону, если ее комендант, Николай Бржозовский, мало того что «царский генерал», так еще потом воевал на стороне белых. Проще было забыть, вычеркнув ту войну из памяти, уничтожив затем и носителей этой памяти.
Ко второй половине 1920-х из Красной армии вычистили практически всех бывших офицеров – ветеранов Первой мировой войны. А уже затем — в ходе чекистской спецоперации «Весна» – была истреблена основная масса русских офицеров – носителей бесценного опыта войны с немцами. В эпоху Большого террора вырезали уже иных, так что большинство репрессированных в 1937 г. комбригов и немалая часть комдивов даже не участвовали в Первой мировой войне. Так что именно спецоперация «Весна» аукнулась нам 22 июня 1941 г.: командные кадры из молодняка и партвыдвиженцев громили германские ветераны Первой мировой.
Все фельдмаршалы Гитлера не просто прошли кампании 1914-1918 гг., они воевали там в офицерских чинах, обретя основательный командный опыт. В дивизии Красной армии образца 22 июня 1941 г. участников Первой мировой войны было в 20 раз меньше, чем в дивизии Вермахта. И ведь даже когда после 22 июня 1941 г. пришлось обратиться к корням историческим, Сталин, вспоминая об Александре Невском, Суворове и Кутузове, ни разу не обмолвился о тех, кто на четверть века раньше встал на пути германского «дранг нах Остен».
А уж после 1945-го вспоминать и изучать историю Первой мировой в Советском Союзе по сути было запрещено. Потому как даже поверхностное сравнение двух войн одной эпохи, начавшихся чуть не по одному сценарию, проходивших в очень похожих условиях, на том же театре военных действий, с теми же противниками-союзниками, приводило к выводам, весьма нелицеприятным для «руководящей и направляющей силы советского общества».
Конечно, «прогнивший царизм» «отвратно» подготовил Россию к войне, но всеобщую мобилизацию он провел четко, по плану, без намека на транспортный хаос, охвативший прифронтовую зону СССР в первые же часы советско-германской войны. «Абсолютно неготовая к войне русская армия» под водительством «бездарных царских генералов» не только не дала противнику шанса для удара, но, стремительно атаковав, сама перенесла боевые действия на вражескую территорию. «Непобедимая и легендарная, в боях познавшая радость побед» армия в первые же часы проиграла приграничные сражения на своей территории. Армия «прогнившей Российской империи» три года сдерживала удары военных машин трех империй: Германской, Австро-Венгерской и Османской – на огромном фронте от Балтики до Черного моря. «Бездарные царские генералы», хотя оставили с боями кусочек Российской империи, в глубь собственно Отечества – до Брянска, Смоленска, Москвы, Харькова и Волги – врага так и не допустили. В 1916 г. площадь уступленной врагу территории сравнялась с той, что была занята Русской армией. Конечно, и ей приходилось отступать, но Русская армия всегда отходила с позиций лишь по приказу, и никогда этот отход не превращался в панический драп.
Хотя во время «империалистической войны» никто не репрессировал семьи попавших в плен, «угнетенные крестьяне», солдаты «антинародного царского режима» отчего-то не сдавались полками, дивизиями и армиями. И на стороне германского кайзера не воевал миллион русских добровольцев, не было у немцев в 1914-1918 гг. ни мусульманского легиона, ни власовцев. А в каком страшном сне может привидеться, чтобы на стороне германских войск сражались… казаки?
«Гнилой царизм», конечно же, довел армию до «патронного голода» и Российская армия потеряла «целых» 2 млн. своих солдат и офицеров. Зато мудрейший товарищ Сталин, начав войну в куда более выгодных условиях, сгубил «всего» 27 млн. (это официально, а о реальных цифрах можно только догадываться). Стоит ли после удивляться, что на серьезные исследования о Первой мировой советская власть наложила табу?
«Самый передовой строй» отдал концы 18 лет назад. Однако живы товарищи из Главного политического управления Советской армии. Именно под их мудрым руководством происходит нынешнее окормление армии. Вот только на лживой истории и борьбе с пытающимися сказать правду «фальсификаторами» настоящих патриотов не воспитать – только амнезийных Иванов, родства не помнящих.
В. ВОРОНОВ
